BloggeRR, 79 - 11 июля 2010 02:20

[COLOR=darkblue]

[SIZE=+2][B](продолжение) [/B][/SIZE]
[SIZE=+1]
[FONT=Geneva]
Вероятно, что-то в этой мотивировке насторожило звезду нашей разведки. Поэтому она проявила здоровое недоверие. Она сказала (цитирую): «Я должна получить о вас несколько больше информации, прежде чем начну говорить». Но тертый шпик из ФБР усыпил бдительность Анны. Вот какими словами: «Я работаю в том же департаменте, что и вы, но здесь я работаю в консульстве. Вот так. Меня зовут Роман. Так меня зовут: Роман. И я работаю здесь в консульстве».

Законы логики говорят, что от частоты повторения убедительность не возрастает. Но вы же знаете, сколь доверчивы эти русские. Анна мгновенно забыла уроки Дзержинского и Андропова, распахнув душу перед наймитом ФБР. Прежде всего она пожаловалась на связь. В этом, напомню, ничего удивительного, поскольку за долгие годы тайной службы она не передала даже сводки погоды с Брайтона. Однако Ю-Си1 признался, что «в технике ни бум-бум», пообещав, впрочем, сообщить «куда следует».

Дальше идут три страницы плохой пьесы. Очень плохой пьесы. В чем главное отличие пьесы хорошей от плохой? В хорошей пьесе героиня говорит: гляньте, зарево. В плохой же, подвывая и заламывая руки, актриса вопит: «О, это пожар! Это пылает такой же пожар, как в тот день, когда ты предложил мне руку и сердце, но я их тогда отвергла, ибо любила Сержа, утонувшего следующим летом в речке Которосль, впадающей в озеро Неро».

Ю-Си1 не сказал просто: поговорим потом. Он сказал так: «В общих чертах я знаю, для какой цели вы едете в Москву через две недели. Ну, а когда вы вернетесь, ну, мы поговорим официально о вашей работе, о том, как вы выполняете задания, но, как бы это, я уже сейчас хотел бы увидеть, как вы все это делаете, как у вас все получается, и затем хочу дать вам срочное задание на завтра».

Потом идут еще полторы страницы замечательного текста, который я, рыдая, упускаю. Ибо дело оборачивается важным заданием, за которое Анна Чэпмэн скорее всего и будет долго сидеть.

Суть этого поручения лучше всего отражена строкою В. Высоцкого «он вам даст батон с взрывчаткой, перешлете мне батон». Только в Нью-Йорке, в кафе, на оживленном перекрестке, в центре будет не батон, а паспорт.

И опять же: ну что за недотепы в ФБР. Ну, скажи по-человечески: передайте, мол, это там-то и тому-то. Не говорят. А говорят так: «Эта женщина, для которой предназначен паспорт, такая же, как вы. Но, в отличие от вас, которая проживает здесь под своим настоящим именем, она использует имя ложное. И для того, чтобы сделать в этой стране то, что ей надлежит, ей нужен этот паспорт. Это фальшивый паспорт, понятно? В общем, у меня здесь документы, которые вы передадите ей завтра утром… Я мог бы показать их вам и сейчас, но это то, что я считаю следующим шагом (в нашей совместной работе). Потому что это уже не связь от лэптопа к лэптопу, а от человека к человеку. Она ведь точно такая же, как вы, понятно?»

Беседа, конечно, совершенно кретиническая — и по форме, и по содержанию. Но с американской стороны это отчасти объяснимо. Агентам ФБР предстоит предъявить доказательства суду. Судья Д. Эллис вряд ли станет рвать жилы ради иммигрантов с округлым волжским акцентом. Будет хоть что-нибудь — засадит по полной. Но какой этот суд ни есть, а все же не Басманный. Где, спросит досточтимый Д. Эллис, взорванные плотины, украденные бомбы, похищенные технологии? Где соблазненные сенаторы, завербованные генералы? Во сколько миллионов долларов обошелся нанесенный ущерб? Нет и нет. Так хоть слова должны быть такими, чтобы пришить к делу.

Кстати, у дела этого фантастический конец. Еще более часа человек из ФБР наставлял даму из СВР, куда, когда и как доставлять фальшивый паспорт. Тайное звукозаписывающее устройство отразило дотошность инструкций, обычно присущую идиотам. За Анной Чэпмэн были отправлены другие агенты. В докладах они отразили адреса аптек, забегаловок и телефонных бюро, куда, заметая следы, заходила шпионка после конспиративного свидания. Она ни с кем не общалась и никому не звонила.

А потом настало утро. Ни на какое свидание с «такой же, как вы», Анна не пришла. Куда делся паспорт — до сих пор неизвестно. Без всяких консультаций с Центром бывшая девушка из Волгограда кинула все ФБР. В исковом заявлении это не сопровождается никакими комментариями.

Размеры «ЕЖа» не позволяют мне с такой же тщательностью рассмотреть вредительство прочих агентов российской разведки, как то отражено в документах ФБР. Но всюду примерно одинаково. В агентах ходили благополучные и законопослушные супружеские пары, с детьми, газонами и долгими ежедневными поездками из пригородов средней руки в обычные конторы и предприятия.

Значит ли это, что ФБР все выдумало? Разумеется, нет. Российские спецслужбы создали разветвленную сеть, по крайней мере, на Северо-Востоке США. Конечно, это забавно, когда другой наш разведчик, Михаил Семенко, повергает в полный отпад другого тайного агента ФБР (Ю-Си2, как нетрудно догадаться) своим признанием, что в Центре его учили шпионскому мастерству «целую неделю». «Всего неделю?» — не может сдержать профессионального восхищения фэбээровец. Михаил понимает, что сморозил нечто совершенно невероятное, и поправляется: нет, мол, были еще две недели тренировок, просто я, пардон, про них забыл.
[/FONT]
[/SIZE]
[/COLOR]