Саша, 61 - 24 июля 2010 18:51

Друг.

Его я увидел сразу как свора щенков неуклюже расталкивая друг друга ринулись к единственной чашке с молоком стоящей в центре комнаты. Все да не все, этот щенок шествовал уверенно, прямо к цели, а остальные натыкались на него как на скалу. Да и немудрено ведь он был в полтора раза крупнее своих собратьев- такс. Да и таксой ли он был. Видно согрешила когда-то его аристократка- прабабушка с дворовым озорным гулякой. Окрас почти волчий, морда хоть и вытянута таксовидно, но заметно было что чужая кровь не делает его элитой. Ведь выводок был элитный. Мой приятель- заводчик узнав что мне нужна собака, пригласил к себе, обещая продать любого щенка за полцены. Ну халява пусть и не совсем всегда приятно. На каждого щенка целый пакет документов, больше чем у меня. Я даже на секунду растерялся. Это ж надо. Я выбрал его. Приятель оторопел. "Да ты что, это ж выбраковка". Возможно я использую сейчас не то слово, давно это было, но суть от этого не меняется. Его и все. Я почувствовал в нем силу, уверенность и верность. Такой пес был мне и нужен. Да и не по выставкам собачьим я собирался с ним ходить пытаясь заработать очередной собачий орден. Мне нужен был друг. И я не ошибся.
Он вырос почти у меня на руках, в нем чувствовалось неистребимое здоровье, ни одной прививки он не получил, и готовность жизнь отдать за хозяина. Он был умен почти не по собачьи, лукав когда надо, не воспитан когда в этом не было необходимости. Его волчий окрас, нелепый и немного комичный вид заставляли окружающих оглядываться. Что это за порода? Семью он разделил сразу по мере необходимости подчиняться тому или другому члену нашей стаи. С женой он был галанктен и обходителен, иначе могут и не накормить. Дочерей он в грош не ставил открыто игнорируя их команды нагло улыбаясь при этом, но как только они кричали " Папе скажем" он с величественным видом сваливал по своим, якобы, неотложным делам. Он был добродушным и в то же время свирепым псом, кинулся в битву с соседом только потому, что ему показалось, что видит угрозу мне.Но своих не кусал никогда, кроме одного раза. Вожак я. Меня и укусил, вернее ущипнул за ногу, обидно ему стало, что его выпроваживают из комнаты Катьки когда к ней пришла подруга. Ему же тоже интересно. После этого получил сверху по ушам и дня три ходил убитый горем, ведь он обидел хозяина. Когда я приходил с работы он подходил и за метр- полтора ложился на ковер усиленно стуча хвостом по полу. И снизу вверх смотрел, определяя мое состояние. Если я был в хорошем настроении дальше он вел себя чисто по собачьи, когда в плохом не отходил от меня ни на шаг, но не ластился. Ну а когда я являлся подшафе это надо было видеть. Опускались глаза, прижимались уши, хвост уже не отбивал чечетку,превращался в коврик. Я брал его за загривок, приподнимал немного. " Ну что, Балбес, как дела?" Что тут начиналось! Он бросался целоваться со всей собачьей верностью. Не знаю почему от так себя вел, видимо принимая как должное что хозяину можно принять на грудь, а ему нет.
В машине он вел себя с большим достоинством. Садился на задние лапы, прижимал передние к груди и обозревал окрестности, а увидевшие его люди тыкали в него пальцы. Смотрите, пес не пристегнут. Я старался резко не тормозить, но однажды пришлось и он отлипнув от лобового стекла в стиле Уолта Диснея с укоризной глянул на меня." Помни кого везешь, хозяин". Мы с ним были везде, на речке, в лесу, везде. И вот однажды бродили мы по лесу собирая грибы, что для него было ниже его достоинства, он же не свинья шампиньоны вынюхивать, сам собирай, ненормальный и носился по лесу как угорелый. И вдруг пропал. Я искал его больше трех часов не собираясь уезжать если стемнеет. Не мог я его бросить. Ходил расширяющимися кругами и звал, звал, звал. И тут я увидел его. Совершенно истерзанного, но живого. Он еле полз по моему следу, запаху. Кто его так уделал не знаю, лиса скорей всего. В охапку и бегом в машину. Там перевязал везде где видел кровь, две лапы, ребра были сломаны. Шкура и морда сплошная рана. А он еще пытался лизнуть мне руку. Лечу по трассе, все заднее сидение и стекла в крови. Остановивший было гаишник увидев все это только козырнул и махнул, езжай. Он выздоровел, зажило все как на собаке, только два шрама на морде. Отъелся, заматерел, слегка обнаглел, но остался любимым членом семьи. Вот так и жили долго и счастливо, пока хозяину не ударила, как говорится, седина в бороду, бес в ребро. Я ушел. А он меня ждал. До полуночи сидел у дверей, потом шел и ложился в мое кресло где я сутками работал на ПК. Не ел ни хрена, только воду полакает и опять в кресло. Неделя, две. Позвонила Катька: Папа, Ральф умирает". Когда мы встретились глазами я увидел крайне истощенное и действительно на грани смерти животное. Его качало когда он подходил ко мне, уткнулся в колени и замер. Всех домочадцев прошибла слеза. Да и меня тоже. Людям бы такую верность. Я заходил каждый день и он ожил, отьелся пуще прежнего, ведь скакать по лесам и лугам уже не приходилось. Вот такой он парень был....

А впрочем почему был, он и сейчас живее всех живых, видимся иногда. Оттого и написал, что вчера снова встретились. У дочери. Когда я зашел он деликатно держал Ромку за штанишки не разрешая тому идти туда куда хочется. И как будто ничего не изменилось. Снова стук хвостом, взгляд снизу и тихое доброе рычание, в котором я услышал: Я люблю тебя, Хозяин.

• 
• 
•