Светлана, 54 - 25 августа 2010 12:29

Он с детства мечтал

обойти вокруг Земли, достать до дна Великого Океана и прикоснуться к Светилу. Он долго шел чтобы обойти Землю кругом и встретил женщину, которая стала его женой и родила сына. Он долго нырял чтобы достать до дна Океана, нашел старинный клад и стал богатым человеком. Он долго смотрел на Солнце, чтобы понять как до него добраться и ослеп.

Однажды к нему пришел маленький сын и сказал "Папа! Я обошел вокруг Земли, достал до дна Великого Океана и прикоснулся к Светилу!"
Он удивился "Как?"
"Папа, я положил карту на пол и обошел ее кругом. Потом я нырнул в пруд и достал до дна. А потом я залез на стол и дотронулся до лампочки".
И понял слепой отец, что иногда вещи могут быть намного проще чем кажутся на самом деле.

ДЕТСКИЕ МЕЧТЫ НЕ ЗНАЮТ ГРАНИЦ...

Забавно: когда ты маленький, ты веришь, что можешь стать кем угодно, кем захочешь. Твои мечты не знают границ. Ты веришь в волшебство, веришь в сказки и сказочные возможности.

Но стоит тебе повзрослеть, и эта детская вера рассеивается как дым, а вместе с ней ты начинаешь видеть перед собой жизненные реалии и с ужасом понимаешь, что ты не можешь осуществить все свои мечты.

И тогда ты становишься скромнее, просишь у жизни меньшего или вообще прекращаешь мечтать...

Сесилия Ахерн." Не верю. Не надеюсь. Люблю."

Если бы письмо написать я мог
В семьдесят восьмой самому себе
Может отчего то бы уберёг
Может всё исправил в своей судьбе.

Я-бы написал всё как есть, клянусь
Всё, что понял сам и что пережил
А он бы прочитал, намотал на ус
И тогда, возможно, счастливей жил.

Выучи французский язык
Научись играть на трубе
И живи на полную каждый миг
Так бы я писал самому себе.

Знай что всё тебе по плечу
Верь в свою звезду и лети
Уломай отца, чтоб сходил к врачу
И может быть удастся его спасти.

Я-бы рассказал ему что любовь
Это не тиски и не кабала
Я-бы написал ему что Господь
Это не кресты и не купола.

Я-бы объяснил ему всё про роль
Ту, что так хотел и не смог сыграть
А если-б было можно, то и бандероль
Я-б всего Акунина смог послать.

Скоро ты поедешь на Юг
Вот тебе хороший совет
Не спеши дружок заводить семью
Ждёт тебя любовь через много лет.

Если бы письмо написать я мог
В семьдесят восьмой самому себе
Может отчего то бы уберёг
Может всё исправил в своей судьбе.

Сотня или даже полсотни слов
И жизнь бы стала сладкой как Эскимо
А всё-таки не зря так устроил Бог
Что в прошлое нельзя написать письмо.

Посмотри на себя из прошлого.
Память брошена в схватках пятиться!
Кто мог знать,
Сколько будет прожито
В интервал "понедельник-пятница"...
Кто мог знать,
Что родит Осознанность,
В междуСтрашье - возможность Светлого!
Кто-то встретит твою непройденность
Одолев расcтоянье метрами,
Сантиметрами,
... миллиметрами
И микронами поглощения
Слабых вЕтров шальными вЕтрами
В тесном замкнутом помещении,
В тишине твоего сознания,
В ме-жду-мысли-и,
В междузвучии,
Посмотри и признай Призваниие
- В излученьи ключей от Случая !

Из Гессе:


У родителей я перенял основные черты своего характера. От матери я унаследовал смиренное благоразумие, немного веры во Всевышнего и тихий, молчаливый нрав. Отец, напротив, наградил меня робостью и нерешительностью, неумением обращаться с деньгами и способностью много и с умом пить. Последнее качество в том нежном возрасте еще не давало о себе знать. Что до внешности, то глаза и рот у меня отцовские, от матери я получил крепкую осанку и телосложение, а также большую мускульную силу. От отца и всего нашего рода я унаследовал крестьянскую хитрость, но заодно и угрюмый характер вкупе со склонностью к беспричинной печали. Раз уж мне выпало на долю долго обретаться вдали от родины, на чужбине, то куда лучше было бы вместо этого обладать некоторой живостью и толикой веселого легкомыслия.


С таким вот багажом, снабженный новой одеждой, я и отправился в плавание по жизни. Родительские дары пришлись очень кстати, ибо с тех пор я твердо стоял на собственных ногах. И все же чего-то недоставало, недоставало того, чего не могли мне дать ни наука, ни жизнь среди людей. Я и сегодня могу, как в былые дни, одолеть высокую гору, прошагать или проплыть на веслах десять часов подряд и, коли понадобится, собственноручно расправиться с человеком, но жить по-настоящему я как не умел, так и не умею. Моя прежняя однобокая связь с землей и населяющими ее растениями и животными почти не развила во мне способности к жизни в обществе, и до сих пор мои сны странным образом говорят о том, насколько сильна во мне, к сожалению, приверженность к чисто животному существованию. Мне очень часто снится, что я животное, в большинстве случаев тюлень, и что я лежу на берегу моря, при этом я ощущаю такое непомерное блаженство, что воспринимаю свое возвращение к человеческому облику отнюдь не с радостью или гордостью, а только с сожалением.